Антонио Нариньо

Антонио НариньоАнтонио Нариньо — Antonio Nariño — борец за независимость Колумбии от испанского господства, оратор и публицист. Перевёл на испанский язык и опубликовал «Декларацию прав человека и гражданина».

Антонио Амбросио Нариньо родился 9 апреля 1765 года в Боготе, в богатой аристократической семье. Он получил хорошее образование в престижном столичном университете, где изучал философию и право. В период своей учёбы с столице Нариньо находился под сильным влиянием европейской культуры, особенно в области естествознания, литературы и политической мысли. Будучи пытливым читателем, молодой Нариньо собрал вокруг себя группу друзей и единомышленников, разделяющих его идеи.

Вторая половина XVIII и начало XIX века были временем революционных перемен в Европе. Американские колонии не остались в стороне от этого процесса. Критика монархии и республиканский пафос получили своё наибольшее развитие в идеях французской революции. Демократические теории естественных прав человека, разделения властей и народного суверенитета распространялись очень быстро. Высший Совет по делам Индий — высший колониальный административный орган в Америке запретил на подотчётных ему территориях хождение сочинений, писем или документов, содержащих “мятежные” и “вредящие верноподданическим чувствам” жителей мысли. В салонах и на вечерних раутах активно обсуждались новые формы политической и общественной мысли. В этих дискуссиях принимали участия известные представители креольской элиты, и среди них было немало молодых чиновников, чьё привилегированное положение позволяло знакомиться с произведениями Просветителей.

Одним из первых инициаторов подобных собраний, где постепенно пробивали себе путь новые идеи, был Антонио Нариньо, один из наиболее характерных представителей революционной креольской мысли начала XIX в., сын испанца, представителя креольской знати, потомок старой знатной фамилии землевладельцев и верных слуг короля, который пользовался всеми привилегиями своего класса и который получил образование, сообразное его знатному происхождению.

Нариньо занимал важный пост в колониальной бюрократической системе, будучи алькальдом муниципального совета в Санта Фе (1789 г.) и казначеем архиепископской десятины. Служба способствовала развитию его администраторских способностей и позволяла проводить либеральные экономические эксперименты. Так, приведя в движение накопленные в казне сокровища, он начал коммерческое производство хины — продукта очень ценного из-за своих лечебных свойств, а также экспорт тропических фруктов и других сельскохозяйственных продуктов, таких как сахар, какао и табак, устанавливая при этом связи с крупными морскими портами — Картахеной, Веракрусом, Гаваной и Кадисом. 1

Работа над переводом «Декларации прав человека»

Антонио Нариньо, прежде всего, был страстным читателем и мог похвастаться одной из самых обширных библиотек Королевства. В 1793 году ему в руки попала “Истории революции 1789 года и принятия Конституции Франции”, написанная Франсуа Мари де Карвесеаном и Г. Клавеланом, из которой он переводит на испанский язык и издаёт “Декларацию прав человека и гражданина”.

Важность публикации и распространения этого документа была обусловлена предшествующими восстаниями в Новой Гранаде индейцев, негров и метисов, которые де-факто заявили о своих правах на свободу и равенство. Перспектива того, что эти традиции борьбы обретут своё идеологическое обоснование в брошюрах, отпечатанных Нариньо, придавала особую опасность этому документу. Это хорошо понимал вице-король Хосе де Эспелета, который направил представительную миссию для конфискации и пресечения “подрывной пропаганды” в провинциях Сипакира, Тунха, Велес, Сокорро и Сан-Хиль, поскольку именно там несколько лет назад имело сильные позиции повстанческое движение “комунерос”.
Издание переведённой Нариньо “Декларации прав человека и гражданина” привели его в итоге к судебному разбирательству и приговору к 10 годам каторги в Африке с последующей бессрочной высылкой за пределы Америки.
Для своей защиты Нариньо обратился за помощью к адвокатам креольской олигархии, связанным с ним узами кровного родства, но все они ему отказали, в том числе и знаменитый, восхваляемый официальной историей в качестве предвестника американской независимости — адвокат Камило Торрес.

Уже после того, как приговор вступил в силу, Нариньо удалось бежать в испанский порт Кадис. В Европе беглец попытался установить контакты с правительствами Франции и Англии, добиваясь поддержки своего освободительного проекта. Однако, не достигнув больших успехов на дипломатическом поприще, в конце 1796 года он принимает решение тайно вернуться на родину.
В процессе идеологического формирования, проходившего в реалиях социума и культуры Новой Гранады, Нариньо, пожалуй, ещё раньше, чем Боливар, осознал необходимость выработки военно-политической стратегии, основанной на мобилизации и объединении сообществ индейцев, негров и метисов для успешного противостояния колониальным властям.
Такое направление его планов, во многом, было обусловлено отказом Двора дать ему амнистию. Но благодаря хлопотам архиепископа Маринеса Компаньона, вице-король Гранады согласился предоставить Нариньо свободу после шестилетнего отбывания срока наказания в тюрьме и в обмен на информацию о его деятельности за рубежом. Так, в 1809 году он снова был лишён свободы и помещён в сумрачную темницу замка Бокачика в Картахене, где 20 июля 1810 года его и застала весть о провозглашении независимости Новой Гранады.

Разрыв отношений с Испанией

Антонио Нариньо - г. Вилья де ЛейваОтречение Фердинанда VII, явившееся следствием наполеоновского вторжения в Испанию в 1808 году, породило в колониях вакуум власти, который вскоре был заполнен революционными хунтами, созданными креолами, контролировавшими муниципальные советы.

В их составе были разные политики, одни из них выступали за полную независимость, другие были склонны сохранять верность пленённому монарху. Последнюю позицию разделяла хунта Санта Фе (столицы Новой Гранады), которая под председательством Хорхе Тадео Лосано приняла в 1811 году конституцию, где подтверждалось верность королю Фердинанду VII. По этой причине Нариньо, вернувшийся в столицу после получения свободы, начал ожесточённую борьбу против монархистски настроенной креольской знати.

Статьи и редакционные заметки, опубликованные в газете “La Bagatela” (1811-1812), требовали отказа от признания власти Фердинанда VII, немедленного провозглашения независимости и концентрации всех ресурсов для успешного противостояния королевской армии. В приложении к “La Bagatela” № 5 от 11 августа 1811 года Нариньо обосновывает идею независимости от Испании, обращаясь к тому же праву, которое имеют сами испанцы, воюя с французами: “Не имеют ли неоспоримое право улучшать свою судьбу, право свергать гнёт и создавать своё правительство все нации мира ? Не является ли всё это теми принципами, которые сейчас провозгласила сама Испания ?”

В противовес попыток, предпринимаемых Камило Торресом, построить новый порядок на основе федерализма по образу и подобию США, Нариньо отстаивал проект политического централизма для успешного противостояния новой испанской реконкисте. В своей статье “Речь на открытии Избирательной коллегии” (июнь 1813 г.) он дистанцируется от североамериканской системы: “Мы — хозяева этих богатейших и плодороднейших стран, исполнены святого и благородного желания улучшить их, но вместо того, чтобы проводить осторожные и продуманные реформы, мы бросаемся в объятия партии отчаяния, желающей всё разрушить и построить всё заново в один день: “отвергать, предпочитая старому всё новое” — таков их девиз сегодня; подтверждение тому — идеи, которые столь популярны среди нас сейчас, в основном, бытующие в США, государственная система которых считается универсальной. Сторонники этих идей стремятся разделить Королевство на такое количество государств, сколько было до этого провинций…” и добавляет: “Пройдёт три года, не больше, и ни одна из бывших провинций не будет иметь ни казны, ни армии, ни артиллерии, ни пороха, ни школ, ни дорог, ни монетных дворов; они будут иметь только огромное количество чиновников, которые сосредоточат в своих руках те немногие доходы, которые ещё останутся, и всеми силами будут защищать новую систему, которая будет обогащать их и только их”, и заканчивает: “Мне нечего сказать тем сеньорам, которые не желают смотреть дальше своего носа. Близится тот роковой день, если только мы не изменим ход событий, когда нам придётся умереть со всеми этими прекрасными конституциями либо на эшафоте, либо под ясными небесами Антильских островов”. 2

Идея централизма Нариньо сталкивалась с могущественными интересами местной олигархии, которая видела в системе федерализма возможность усилить собственную экономическую и политическую власть в своих регионах. После кровавой гражданской войны Нариньо победил и заставил признать вновь созданное правительство Объединённых провинций. Но, несмотря на это, верный своему стремлению бороться с испанской армией, он организовал поход на юг, в котором был разбит и стал узником испанцев в Пасто. Таким образом, Нариньо вновь пришлось заплатить высокую цену за свою революционную деятельность, оказавшись и на этот раз в испанских застенках.

Предательство и клевета — орудия олигархии

Антонио Нариньо - г. ПастоПосле почти 6 лет плена Нариньо вновь обрёл свободу в 1820 году благодаря восстанию генерала Риего. В следующем году по просьбе Боливара он вернулся в страну в качестве главы исполнительной власти и замещал его, пока тот воевал.

В ходе Конституционного конгресса в Кукуте (1821 г.), предложившего реорганизацию Великой Колумбии, Нариньо отстаивал идеи Руссо о “народном суверенитете” и доктрину Монтескье о разделении трёх ветвей власти: “Правительство, — говорил он, — состоит из трёх элементов: воли, которая создаёт законы, действия, которое исполняет их, и разума, который определяет наказания за их нарушение. Эти три функции должны быть разделены, поскольку, если один человек или группа присвоит себе право приводить в исполнение закон или судить сообразно своей воле, то ясно, что тем самым воля общая подменяется волей частной, которая упраздняет личную свободу и умерщвляет свободу”. 3

Он защищал принцип представительного правления и всеобщего голосования: “Каждый гражданин при исполнении своих функций должен голосовать, и каждый кто голосует должен иметь возможность быть избранным. Мы не должны бояться, сеньоры, такого заявления и должны исключить из наших принципов, заявленных во многих конституциях, право быть избранным в зависимости от количества денег, которые сумел накопить тот или иной стяжатель”. 4

Как и Боливар в последние годы жизни Нариньо был предан и оболган местными олигархами, обвинившими его в злоупотреблении властью. Он столкнулся с нападками врагов, которые старались доказать его несоответствие должности, реанимировав тем самым старые обвинения, которые он лично опроверг в своей блестящей “Защите перед Сенатом” незадолго до своей смерти: “Если обвинение, — заканчивает своё выступление Нариньо, — имело цель — благо Республики, то несмотря на его явную несправедливость, я далёк от жалоб и стенаний, я уже защищён проявленным усердием и бескорыстной любовью к Родине. Но если всем этим движет предательство, проявление личных интересов и постыдных стремлений врагов спокойствия и общественного блага, моё искреннее возмущение прорывается сквозь спокойствие и не может не проявить себя”. 5

Примечания

1.Эта коммерческая деятельность закончилась в 1794 г. тюремным заключением по обвинению в растрате государственных средств. Судебное разбирательство, которые враги Нариньо возобновили в последние годы его жизни, имел цель аннулировать его избрание сенатором.
2.Antonio Narino. Discurso para la apertura del Colegio Electoral” // Escritos politicos. Bogotб: El Ancora Editores, 1982, p. 62.
3.Antonio Narino. Discurso ante el Congreso de Cъcuta // Ibid., p. 93.
4.Ibid., p. 94.
5.Antonio Narino. Defensa ante el Senado // Ibid., p. 154.

Умер Нариньо — 13 декабря 1823 г., в г. Вилья-де-Лейва. В его честь в Колумбии назван департамент Нариньо.

 

«Декларации прав человека и гражданина»

Программный документ Великой французской революции, провозглашавший её основные принципы: народный суверенитет и естественные неотъемлемые права человека. Была принята Учредительным собранием 26 августа 1789. 1-я ст. Д. п. ч. и г. гласила: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. Общественные отличия могут основываться лишь на соображениях общей пользы». «Цель каждого государственного союза, — говорилось во 2-й ст., — составляет обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковы свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению», 6-я ст. заявляла, что «закон есть выражение общей воли», что «все граждане имеют право участвовать лично или через своих представителей в его образовании», что все граждане равны перед законом и поэтому им «… открыт в равной мере доступ ко всем общественным должностям, местам и службам…». 7, 9, 10 и 11-я статьи утверждали свободу личности, свободу совести, слова и печати. 13 и 14-я статьи устанавливали равномерное распределение налогов между всеми гражданами. 15-я ст. провозглашала право граждан требовать отчёта от каждого должностного лица. Последняя, 17-я ст. объявляла, что «… собственность есть право неприкосновенное и священное…». Эта статья подчёркивала классово-буржуазную сущность Д. п. ч. и г.

Декларация стала знаменем борьбы против феодально-абсолютистских порядков не только во Франции, но и в др. странах. Однако крупная буржуазия вкладывала в демократические лозунги Д. п. ч. и г. своё, классово ограниченное содержание. Это отразилось и в цензовой избирательной системе, предусмотренной конституцией 1791, и в сохранении рабства во французских колониях, и в подавлении крестьянских выступлений, и в некоторых др. антидемократических действиях Учредительного (9 июля 1789 — 30 сентября 1791), а затем Законодательного (1 октября 1791 — 19 сентября 1792) собраний. Демократические принципы Д. п. ч. и г. были частично осуществлены лишь после свержения монархии (10 августа 1792), созыва Национального конвента и провозглашения (22 сентября 1792) республики, а затем, в ещё большей мере, во время якобинской диктатуры (2 июня 1793 — 27/28 июля 1794). Д. п. ч. и г. 1793, принятая Национальным конвентом вместе с новой конституцией, была более демократичной.

К перечню свобод, провозглашённых в декларации 1789, добавлялись: право петиций, право собраний и право на восстание против правительства, нарушающего права народа, свобода религиозных культов, обязанность общества предоставлять работу неимущим, обеспечивать средства существования для нетрудоспособных, заботиться о просвещении всех граждан. Но даже в этот период сохранялось социальное бесправие рабочих и батраков на основе принятого 14 июня 1791 закона о запрещении рабочих союзов и стачек, проводились репрессии против левых группировок, против движения «бешеных», выражавшего интересы предпролетариата.

 

Автор: www.colombia.Su  (при перепечатке ссылка обязательна)   ©

0